После каждого спектакля Могучего, от «Pro Турандот» до «Алисы» я давал себе слово, которое по непонятным для меня причинам не держал, что только что увиденное – это последнее, что я видел из Могучего, больше не буду. После «Что делать» хочется ещё и ещё смотреть Могучего, хочется увидеть в его постановке «Капитал» К.Маркса и «Как закалялась сталь» Н.Островского, «Путешествие из Петербурга в Москву» Н.Радищева и «Грозу» А.Н.Островского.
В «Что делать» идеально соединились формальный режиссёрский метод Могучего и пространный схематичный лоскутный роман Чернышевского. Как ставить абстрактную абстракцию, сны Веры Павловны? Можно, при помощи таганского светового занавеса Ю.Любимова, но он годился для того времени, для того спектакля и для того театра, которого больше нет. А можно по-могучему просто, выводя эту абстракцию в идеально красивой геометрической форме на сцену, и соединяя её с видеопроекцией.
Новые люди у Могучего – это просто новые люди, то есть те, кто только вошёл в самостоятельную жизнь - Вера, Лопухов, Кирсанов, Рахметов, живые, ищущие, пытающиеся понять себя и жизнь. Режиссёр очищает спектакль от идеологии, превращает, например, швей из передовой мастерской Веры Павловны в женский хор, сосредотачивается на любовном треугольнике Лопухов-Вера-Кирсанов, и ставит спектакль о любви, о любви себя ещё не осознающей, созревающей, о любви жертвенной, о любви животворящей, о любви, как об источнике жизненной силы.
